Сложно о простомВ Александринском театре режиссер Андрей Могучий дал детям и взрослым урок современного театрального языка Ведомости / Понедельник 28 марта 2011 Полгода афиши анонсировали спектакль «Синяя птица», за три дня до премьеры название сменилось на «Счастье» «по мотивам». Что соответствует действительности: от знаменитой символистской феерии Мориса Метерлинка (1908) остались разве что мотивы. Дети отправляются в Страну воспоминаний, где живут мертвые, Ночи служит Кошка, Время выпускает в мир новорожденных и еще некоторые сюжетные детали. Пьесу Могучий и его постоянный соратник Константин Филиппов написали заново. Сюжет ее таков: мама Тильтиля и Митиль на сносях, в новогоднюю ночь команда гротескных реаниматологов на картонной «скорой помощи» везет ее рожать, Митиль, ревнуя, заявляет, что не хочет братика, — и мать отказывается от своей птицы (сиречь души) в его пользу. Приходится предпринять путешествие за пресловутой птицей. Которое, разумеется, роман взросления. В том числе — взросления самого режиссера. Поначалу все в клоунских масках: очки, нос, уши, лица не видать. Папа (Сергей Паршин) еще и в трехметровом бочкообразном костюме. Кошка летает на тросе. Души предметов являются в виде силуэтов-видеочеловечков: скажем, душа люстры пляшет на ее рожках. Видеоарта вообще много: с его помощью совершаются путешествия в разные уголки параллельной реальности. Ездят гигантские куклы: условные мальчик и девочка; такие же, как у них, громадные головы надевают живые актеры. Вообще человек тут, как заведено у Могучего, — марионетка, знак, визуальный объект наравне с прочими динамичными элементами, которыми художник Александр Шишкин загромоздил огромную сценическую коробку Александринского театра. Вся эта пестрая воздушная кукуруза обильно сдобрена увлекательной музыкой Александра Маноцкова, ее играет живой квинтет и поют все участники. Но с самого начала эстетика Могучего опирается на мощную актерскую традицию старейшей русской труппы. Выходят восемь слепцов в черных костюмах, в программке они названы «Души забытых вещей». Одна из забытых вещей — сочная, прекрасно артикулированная речь, точность и выразительность жеста: их заслуженно-народная гвардия ветеранов демонстрирует вполне. Как и пятерка бабушек-прабабушек во главе с главной местной героиней 70-х Галиной Карелиной. А один из главных героев-любовников — Николай Мартон, в последние годы неожиданно представший в спектаклях Могучего и Валерия Фокина как острохарактерный актер, играет дедушку, мешая буффонные краски с берущим за сердце лиризмом: когда он встречается с умершей женой. Потихоньку маски с лиц сползают, и вот в третьем акте Митиль — Янина Лакоба добирается наконец до Царицы Ночи. Лакоба играет эту сцену поразительно. Современная некрасивая угловатая девчонка ведет комический торг: возьмите, мол, за птицу плейер и кроссовки — он обрывается отчаянным решением отдать в обмен единственное, что имеет настоящую ценность в этом мире, — собственную птицу. Огромные глаза актрисы распахиваются, кажется, во все зеркало сцены, она, не переставая быть смешной и нелепой, становится прекрасной — у нас на виду, в режиме online происходит возмужание души… Тут чувствуешь: правильно переименовали спектакль. Режиссерское «Сколково» По замыслу худрука Александринки Валерия Фокина строящаяся сейчас Малая сцена с невероятными техническими возможностями должна стать лабораторией новой режиссуры. Возглавит ее как раз Андрей Могучий. Современные русские композиторы: Александр Маноцков |